Тертый шоколад.
он был слишком красив и любил меня на подоконнике грязного номера этой замшелой гостиницы, недотягивающей даже и до половины звезды. мои лопатки вминались в стекло, а копчик больно реагировал с пост-советским деревом . я гладила языком по ямочкам и шее, смело и слепо вверяя свое тело животным порывам и его напору. он знает, где джи, икс, пи, и бесконечность, и все на свете. от него хочется уйти постоянно - так он меня пугает. собраться и бежать. без оглядки и без сожалений. но его член пульсирует во мне так сладко и нагло, как будто я его принадлежность - это делает мой побег возможным только тогда, когда он отдает ключи консьержке и уже прощается со мной, безразлично целуя.
при всем при этом, я не чувствую с ним себя сукой скулящей и жалкой, не чувствую унижения и боли, не чувствую себя обязанной, когда он кончает, не чувствую ничего человеческого. но стоит его зеленым глазам расплыться в образах - и я загибаюсь по каждой крупичке этого несносного самца.
я циник, наверное, но зачем? зачем говорить о любви и давать ярлыки, если все понятно и очевидно. мы третью неделю засыпаем вместе, он тут как тут, если у меня люболь и просто боль, а ты говоришь, что я чудовище.
не говори так.
я ценю его.
я бы его полюбила.
но он не хочет любить меня.
я трогала его сердце, когда он кончал в меня.
оно не билось, понимаешь?
не билось. и мне пришлось сделать ему больно, чтоб ощутить пульсацию в груди.
при всем при этом, я не чувствую с ним себя сукой скулящей и жалкой, не чувствую унижения и боли, не чувствую себя обязанной, когда он кончает, не чувствую ничего человеческого. но стоит его зеленым глазам расплыться в образах - и я загибаюсь по каждой крупичке этого несносного самца.
я циник, наверное, но зачем? зачем говорить о любви и давать ярлыки, если все понятно и очевидно. мы третью неделю засыпаем вместе, он тут как тут, если у меня люболь и просто боль, а ты говоришь, что я чудовище.
не говори так.
я ценю его.
я бы его полюбила.
но он не хочет любить меня.
я трогала его сердце, когда он кончал в меня.
оно не билось, понимаешь?
не билось. и мне пришлось сделать ему больно, чтоб ощутить пульсацию в груди.
я бы его полюбила.
но он не хочет любить меня.